Окрестности Петербурга | Фотогалерея | Фортификация | КаУР: элементы фортификации | АПК на передовом рубеже КаУР-а
— Почему этот дот наши солдаты «миллионером» прозвали? — спросил Соколов.
— Довоенное прозвище, — ответил я. — Строили мы его в тридцать восьмом году. Кто-то и сказал, что такая махина, вероятно, на миллион рублей «потянет». Так и пошло — миллионный дот. Кстати, Александр Иванович, и я хочу наведаться в памятные места. На участке сто сорок второй дивизии стоит близнец белоостровского дота, и тоже на самом переднем крае. Его-то хорошо оберегают у вас от случайностей?
Вот тут и произошел казус. А. И. Черепанов, как командарм, знал лишь по схеме все номера и вооружение железобетонных сооружений укрепленного района протяженностью от Финского залива до Ладожского озера. А мне, бывшему командиру саперного батальона, а потом дивизионному инженеру в предвоенные годы, эти доты были известны словно дома на родимой улице. Сооружение, о котором шла речь, — большое, на два орудия и два пулемета — было построено тоже в 1938 году и не вооружено из-за переноса государственной границы после советско-финляндской войны. Так оставалось до начала этой войны. Но как сейчас оно вооружено, я не знал, не знали, оказывается, и в штабе армии.
— Этот дот вне укрепленного района, в полосе полевых войск, — доложили Черепанову, когда он потребовал справку.
Тут Александра Ивановича покинуло спокойствие.
— Вызовите к телефону командира дивизии, — приказал он.
Вскоре командир дивизии доложил не очень уверенно, что «кажется» там установлены две полковые пушки.
Когда я, показывая дорогу удивленному командиру полка, через час добрался знакомой тропой до дота, то в нем оказалось всего-навсего стрелковое отделение [374] с одним ручным пулеметом. Две пустые амбразуры размером в доброе окно были заделаны мешками с песком; для пулемета хватило и маленькой бойницы. В нижнем этаже соблюдался добрый солдатский порядок, стояли топчаны, хорошая печка. Прямо-таки шестикомнатная квартира с удобствами!
А по другую сторону вымерзшего ручья, метрах в ста, змейкой вилась финская траншея. Сержант охотно рассказывал, что за всю зиму ни они, ни финны почти не стреляли.
— Да их и не видно, — доложил он, — траншея глубокая. Иногда крикнет кто-нибудь на ломаном русском языке: «Иван! Махорка есть? Давай дружить, к дьяволу Гитлера!»
«Вот бы где «баню» устроить для командира дивизии и полка, — подумал я, покидая дот и вспоминая, как в; 1938 году командующий округом М. С. Хозин спрашивал меня — дивизионного инженера — два раза в день, сколько кубометров бетона уложено в этот самый «миллионер». Шесть лет прошло! И один ручной пулеметик...»
"Город — фронт" Бычевский Б.В.
Пока нет рейтинга
